Убийство Сильвии Лайкенс: насилие, пытки и убийство, совершенные Гертрудой Банишевски

Сильвия Лайкенс, родившаяся 3 января 1949 года, была одной из пятерых детей в семье, зарабатывавшей на жизнь работой на карнавалах. Её родители, Лестер и Элизабет Лайкенс, вынуждены были путешествовать по стране в поисках заработка, а потому оставили Сильвию и её младшую сестру Дженни на попечении Гертруды Банишевски за 20 долларов в неделю. Банишевски, мать-одиночка с семерыми детьми, поначалу согласилась заботиться о девочках как о своих собственных, но когда выплаты стали задерживаться, её раздражение быстро переросло в нечто куда более мрачное. Летом 1965 года агрессия Гертруды приняла устрашающие масштабы.

Сильвия с матерью Бетти

Сначала Гертруда просто злилась из-за задержек с оплатой, но вскоре её раздражение переросло в систематическое издевательство над Сильвией. Она избивала девочку тяжелой деревянной лопатой, заставляла её есть испорченные остатки из мусорных баков и подвергала унизительным наказаниям. Малейший повод — зачастую надуманный — становился оправданием для новых пыток. 

Одним из самых чудовищных эпизодов стало клеймение: Гертруда с 14-летним соседом Ричардом Хоббсом выжгли у Сильвии на животе слова «Я ПРОСТИТУТКА И ГОРЖУСЬ ЭТИМ».

Но на этом ужасы не заканчивались. Гертруда буквально превратила насилие в развлечение для соседских детей. Среди тех, кто издевался над Сильвией, были подростки из округи: Майкл Монро, Рэнди Леппер, Дарлин Макгуайр, Джуди Дьюк и Анна Сиско. Даже Кой Хаббард, парень дочери Гертруды Стефани Банишевски, охотно участвовал в избиениях, используя Сильвию как живую мишень для своих тренировок по дзюдо.

Банишевски не гнушалась насиловать Сильвию и психологически. Однажды, во время ужина, она, её старшая дочь Паула и подросток по имени Рэнди Гордон Леппер насильно запихнули в Сильвию хот-дог, щедро залитый острой горчицей и соусом чили. Девочку стошнило, но её заставили проглотить свои рвотные массы.

Этот кошмар длился месяцами, а самое страшное — никто из окружающих не остановил его.

Гертруда, Паула и Стефани Банишевски

Однажды Гертруда, чтобы развлечь себя и своих юных сообщников, заставила Сильвию раздеться догола прямо в гостиной их дома. Её принудили взять стеклянную бутылку из-под «Пепси» и совершить с ней унизительный акт на глазах у всей компании. Гертруда цинично заявила, что это «докажет всем, какая она на самом деле». Представьте себе эту сцену: дрожащая девушка, окружённая чужими взглядами, и ни одного шанса вырваться.

В сентябре Сильвия и её младшая сестра Дженни случайно встретили в местном парке свою старшую сестру, Дианну Шумейкер. Они решились рассказать ей о том кошмаре, который творился в доме Гертруды. Сильвия особенно страдала — её наказывали за то, чего она даже не совершала. Но точного адреса они не назвали, а Дианна, выслушав их, лишь покачала головой. Ей показалось, что девчонки сгущают краски, выдумывают страшилки. А ведь всего за пару недель до этого в том же парке Дианна дала Сильвии сэндвич — просто пожалела голодную сестру. Позже Гертруда узнала об этом и пришла в ярость. Она обвинила Сильвию в обжорстве и решила «очистить её от греха», окунув в ванну с обжигающе горячей водой. Кожа покраснела, глаза наполнились слезами, но кричать было бесполезно.

Вскоре отец одного из соседских мальчишек анонимно позвонил в школу Сильвии. Он заметил на её теле странные язвы и не смог промолчать. Школьная медсестра нагрянула с проверкой, но Гертруда ловко выкрутилась. Она заявила, что Сильвия сбежала из дома, что у неё всегда были проблемы с гигиеной, вот и появились болячки. Медсестра поверила на слово, пожала плечами и ушла. Никаких вопросов, никаких действий.

Соседи Гертруды, Рэймонд и Филлис Вермиллион, тоже что-то подозревали. Они дважды заходили в этот дом и своими глазами видели, как Паула, дочь Гертруды, издевается над Сильвией. Паула даже хвасталась этим, будто это было её личное достижение. Сильвия выглядела подавленной, замкнутой, но Рэймонд и Филлис решили не вмешиваться. Может, побоялись, а может, просто не захотели лезть в чужие дела.

Дом семьи Банишевски

В первых числах октября 1965 года Дианна узнала, что её сёстры живут у Гертруды Банишевски. Она решила навестить их, постучалась в дверь, но Гертруда её не пустила. Сухо бросила, что без разрешения родителей девушек вход закрыт, и захлопнула дверь перед носом. Через две недели Дианна случайно столкнулась с Дженни на улице и спросила, как дела у Сильвии. Дженни опустила глаза и прошептала: «Не могу сказать, иначе мне влетит».

Чем дальше, тем хуже становилось Сильвии. Из-за постоянных мучений и боли она начала терять контроль над своим телом — не могла сдерживать мочеиспускание и стул. Ей запретили пользоваться туалетом, и это только усиливало её страдания. 6 октября Гертруда окончательно потеряла терпение. Она схватила Сильвию и потащила в подвал. Там девушку привязали — холодный, сырой пол, голые стены и ни капли надежды. Её оставляли без еды, без воды, иногда даже раздевали догола. Бывало, её цепляли к перилам лестницы так, что ноги едва касались земли. Она висела, беспомощная, а время тянулось бесконечно.

Соседские дети тоже втянулись в этот кошмар. За пять центов с человека их пускали в подвал — посмотреть на Сильвию, как на выставочный экспонат. Они смеялись, унижали её, иногда обливали горячей водой или оставляли ожоги. Всё это превратилось в жуткую игру. А Гертруда не просто наблюдала — она руководила. Вместе со своими детьми и соседскими подростками она привязывала Сильвию, затыкала ей рот, а потом опускала в ванну с кипятком. После этого в раны втирали соль — молча, методично, будто это было обычное дело. Сильвия уже не кричала, только сжималась от боли, а вокруг неё сгущалась тьма.

А мучения всё не заканчивались. Гертруда и её двенадцатилетний сын Джон-младший нашли новый способ унизить Сильвию. Они взяли грязный подгузник годовалого малыша и стали втирать его содержимое ей в лицо. После этого Гертруда дала ей полстакана воды и холодно сказала, что это всё, на что она может рассчитывать до конца дня.

Джон Банишевски-младший

22 октября Джон-младший решил поиздеваться над Сильвией ещё сильнее. Он принёс миску супа и предложил ей поесть — руками, как животному. Сильвия, измождённая голодом, потянулась к еде, но он тут же выхватил миску у неё из-под носа, смеясь над её отчаянием. Позже Гертруда всё-таки разрешила ей подняться из подвала и спать наверху. Но с условием: не смей мочиться в постель.

Наутро Гертруда зашла в комнату и заметила, что Сильвия не сдержалась — простыня была мокрой. Разъярённая, она заставила девушку взять пустую бутылку из-под «Кока-Колы» и проделать с собой то же, что уже было раньше, — прямо на глазах у её детей. Сильвия дрожала, а дети Банишевски смотрели, не отводя глаз. После этого Гертруда приказала детям вновь поместить её в подвал.

На следующий день Гертруда разбудила Сильвию резким толчком. Она сунула ей бумагу и ручку и начала диктовать письмо. Слова были холодными, расчётливыми — текст должен был убедить родителей Сильвии, что их дочь сбежала из дома. Гертруда придумала историю: якобы Сильвия сама связалась с какими-то местными парнями, согласилась на близость, а те потом жестоко её избили и изуродовали. Каждое слово в этом письме было ложью, но Сильвия, сгорбившись, послушно выводила буквы.

Гертруда уже всё продумала. Она собиралась приказать Джону-младшему и Дженни завязать Сильвии глаза, отвезти её в лесок неподалёку — местные называли его «Лес Джимми» — и бросить там умирать.

Четырнадцатилетний Джон Банишевски-младший (слева) и пятнадцатилетний Коем Хаббардом, парнем Стефани Банишевски

Когда письмо было готово, Сильвию снова привязали к перилам лестницы в подвале. Гертруда кинула ей несколько сухих крекеров и буркнула: «Ешь». Сильвия посмотрела на еду и тихо сказала: «Отдайте это собаке, мне не надо». Гертруда не стала спорить — просто схватила крекеры и засунула их ей в рот. А потом вместе с Джоном-младшим начала бить её, целясь в основном по животу. Удары были глухими, быстрыми, а Сильвия только сжималась, не в силах даже кричать.

Той ночью она повернулась к своей сестре Дженни, лежавшей рядом, и прошептала: «Дженни, я знаю, ты не хочешь, чтобы я умерла. Но я умру. Я чувствую это». Голос её был слабым, почти неживым, но в нём сквозила странная уверенность.

25 октября Сильвия решилась на отчаянный шаг. Она подслушала, как Гертруда с Джоном-младшим обсуждали план бросить её умирать где-то в лесу. Сердце заколотилось, и она рванула к входной двери из подвала. Но тело подвело — слишком много ран, слишком мало сил. Гертруда догнала её в два счёта, схватила за волосы и потащила обратно. Там ей кинули несколько крекеров, но Сильвия не могла даже проглотить их — пересохшее горло отказывалось работать. Гертруда, не церемонясь, засунула еду ей в рот, а потом схватила штангу от штор и начала бить по лицу. Тут подскочил Кой Хаббард, парень дочери Гертруды Стефани Банишевски, выхватил штангу и добавил ещё один удар. Сильвия рухнула без сознания. Гертруда молча утащила её вниз, в подвал.

Той ночью Сильвия собрала последние силы. Она кричала, звала на помощь, стучала лопатой по стенам подвала. Одна из соседок потом рассказала полиции, что слышала шум из дома Гертруды. Но около трёх утра всё стихло, и женщина решила, что это не её дело. Никто не пришёл.

К утру 26 октября Сильвия уже не могла говорить связно. Руки и ноги её не слушались. Гертруда притащила её в кухню, прислонила к стене и попыталась скормить пончик с молоком. Но Сильвия не удержала стакан — он выскользнул из дрожащих пальцев. Гертруда, потеряв терпение, швырнула её на пол и велела возвращаться в подвал.

Вскоре Сильвия начала бредить. Она тихо стонала, бормотала что-то невнятное. Паула, сестра Джона, велела ей продекламировать английский алфавит. Сильвия смогла выдавить только первые четыре буквы, а встать с пола и вовсе не получилось. Паула пригрозила: «Поднимайся, или я прыгну на тебя». А Гертруда, заметив, что Сильвия испачкалась, рявкнула, чтобы та привела себя в порядок.

Паула Банишевски

Днём в подвал заявилась целая толпа местных ребят, тех самых, что издевались над ней раньше. Сильвия слабо шевелила руками, пытаясь указать на знакомые лица. «Ты… Рики», — шептала она, или «Ты… Герти».

Джон-младший решил «помыть» её. Он притащил садовый шланг — его принёс Рэнди Леппер по просьбе Гертруды — и, посмеиваясь, окатил её холодной водой. Сильвия снова попыталась выбраться, рванулась к лестнице, но ноги подкосились. Она упала, а Гертруда шагнула вперёд и наступила ей на голову.

После половины шестого вечера в дом заглянул соседский мальчишка Ричард Хоббс. Он спустился в подвал, но поскользнулся на мокрых ступенях и грохнулся вниз. Там он увидел дочь Гертруды Стефани — она плакала, обнимая измождённое тело Сильвии. Мать велела ей отмыть девушку. Стефани с Ричардом решили сделать больше — они отнесли Сильвию в ванну, осторожно обмыли тёплой водой с мылом, переодели в чистую одежду. Потом уложили на матрас в одной из спален. Сильвия еле слышно прошептала: «Хочу, чтобы папа был здесь… Стефани, отведи меня домой».

Стефани Банишевски

Но тут она заметила, что Сильвия не дышит. Стефани бросилась делать ей искусственное дыхание. А Гертруда кричала на весь дом, что Сильвия просто притворяется. Сильвии было 16, когда её сердце остановилось.

Гертруда сначала набросилась на безжизненное тело Сильвии с книгой в руках. Она била её, крича: «Притворщица! Притворщица!» — будто надеялась, что та откроет глаза. Но вскоре паника взяла верх. Она велела Ричарду Хоббсу бежать к ближайшему телефону-автомату и звонить в полицию. К 18:30 в дом вошли офицеры. Гертруда, не теряя самообладания, проводила их в спальню. Там, на грязном матрасе, лежало измождённое тело Сильвии — покрытое синяками и следами побоев.

Чтобы отвести от себя подозрения, Гертруда тут же сунула полиции то самое письмо, которое заставила Сильвию написать. Мол, какие-то парни виноваты во всём. Но тут Дженни, сестра Сильвии, решилась. Она посмотрела на офицеров и выпалила: «Уведите меня отсюда, и я всё расскажу». Вскоре арестовали Гертруду Банишевски, её детей — Паулу и Джона-младшего, а заодно и соседских ребят, Ричарда Хоббса и Коя Хаббарда.

Вскрытие показало, насколько страшно пришлось Сильвии. На её теле насчитали больше 150 ран. Доктор Артур Кебел сказал, что умерла она от удара в висок, который вызвал кровоизлияние в мозг. А голод и истощение только ускорили конец.

18 апреля 1966 года начался процесс. Гертруду, её детей и соседских парней судили вместе за убийство Сильвии. Прокуроры требовали смертной казни, называя их действия «согласованной жестокостью». Адвокаты же твердили, что Гертруда запугивала остальных и заставляла их участвовать.

На суде всплыли леденящие душу подробности. Заместитель коронера Чарльз Эллис рассказал, что Сильвия, скорее всего, дни напролёт терпела адскую боль. Дженни Лайкенс подтвердила: мучения сестры начались почти сразу, как они переехали к Банишевски. 

Гертруда защищалась до последнего. Говорила, что была слишком больна, чтобы следить за детьми, и вообще ни за что не отвечает. Но присяжные ей не поверили. 19 мая 1966 года её признали виновной в убийстве первой степени и дали пожизненное. Паула получила срок за убийство второй степени, а Ричард Хоббс, Кой Хаббард и Джон-младший — за непредумышленное убийство.

В 1970 году Верховный суд штата Индиана отменил приговоры Банишевски из-за шумихи в газетах. Назначили новый суд. Паула признала себя виновной в непредумышленном убийстве, ей смягчили наказание. Гертруду снова осудили на пожизненное.

Она так и не признала свою вину полностью. Всё время твердила, что не помнит, что делала, и винила лекарства от астмы, которые ей прописали. Мол, это они затуманили ей голову.

Гертруда Банишевски сидела в тюрьме почти два десятилетия, когда в 1985 году её дело снова оказалось в центре внимания. Её освободили, и это решение вызвало настоящий шквал эмоций — от недоумения до гнева. Но почему её всё-таки отпустили? Давайте разберёмся, шаг за шагом, как это произошло.

После суда в 1966 году Гертруда получила пожизненное заключение за убийство Сильвии Лайкенс. Казалось, что за такое страшное преступление она никогда не увидит свободы. Однако в американской системе правосудия пожизненный срок не всегда означает «навсегда». Через несколько лет, в 1970 году, её приговор пересмотрели из-за шумихи в прессе, которая, по мнению суда, могла повлиять на беспристрастность первого процесса. Но даже после нового суда в 1971 году её снова признали виновной, и она осталась за решёткой. Казалось, всё кончено. Но Гертруда не сдавалась.

К 1985 году она отсидела уже около 20 лет. За это время в тюрьме она вела себя на удивление тихо. Работала в швейном цеху, помогала молодым заключённым, наставляла их, как строгая, но заботливая старшая. Её даже прозвали «Мама» — странный поворот для женщины, чьи действия привели к гибели подростка. Она сама рассказывала, что стала глубоко верующей, молилась и сожалела о прошлом. На слушаниях по условно-досрочному освобождению Гертруда просила о милости, утверждая, что болезнь и лекарства помутнили её разум в те страшные месяцы 1965 года.

Комиссия по помилованию в Индиане рассматривала её дело не один раз. В 1971 году ей отказали, но в 1985-м что-то изменилось. Суд учёл её поведение — никаких нарушений, никаких скандалов. Плюс ко всему, она была уже не молодой: 56 лет, астма, слабое здоровье. В те годы в США иногда освобождали пожилых заключённых, если те не представляли угрозы. Гертруда уверяла, что больше не опасна, и её адвокаты настаивали на том же. Они говорили о её раскаянии, о том, как она изменилась за годы в тюрьме.

Но не всё было так просто. Когда новость о возможном освобождении дошла до общественности, Индиана буквально взорвалась. Семья Сильвии, особенно её сестра Дженни, выступала на телевидении, умоляя не отпускать убийцу. Люди собирались на пикеты, правозащитники приезжали со всей страны, чтобы поддержать протест. Две группы — «Защита невинных» и «Общественная лига против растления» — кричали, что выпускать Гертруду нельзя. 

Но комиссия осталась непреклонной. 14 декабря 1985 года её отпустили с условием — больше никогда не возвращаться в Индиану.

Гертруда Банишевски, фотография 1986 года, через год после освобождения

Гертруда вышла на свободу, сменила имя на Надин ван Фоссан и уехала в Айову. Там она жила тихо, пока рак лёгких не забрал её в 1990 году. Для многих её освобождение осталось горьким пятном — напоминанием, что даже за страшное зло можно выйти на волю, если знать, как сыграть по правилам.

Паула, старшая дочь Гертруды, вышла на свободу в 1972 году и взяла новое имя — Паула Пейс. Устроилась помощницей школьного психолога и 14 лет скрывала своё прошлое. В 2012 году её разоблачили, и работу она потеряла. Паула вышла замуж, родила двоих детей. А малышку, которую она родила в 1966 году, ещё до суда, и назвала в честь матери, позже отдали на усыновление.

Обвинения в убийстве, которые сначала выдвинули против второй по старшинству дочери Гертруды, пятнадцатилетней Стефани, в итоге сняли. Она согласилась дать показания против остальных — и это сработало. Позже Стефани взяла себе новое имя, стала школьной учительницей, вышла замуж и родила несколько детей. 

На суде её спросили, зачем она пошла на сделку с правосудием. Стефани, глядя в пол, тихо сказала: «Я просто хочу помочь хоть кому-то». Адвокат её матери, Уильям Эрбекер, не удержался и хмыкнул: «Включая себя?»

Вскоре после ареста Гертруды её младших детей — Мари, Ширли и Джеймса — разобрали по разным приёмным семьям. К концу 1960-х их отец вернул себе опеку, и фамилию всех троих сменили на Блейк. Мари потом вышла замуж. Она умерла своей смертью 8 июня 2017 года — ей было 62. Деннис Ли Райт-младший попал в другую семью. Его новая мама назвала его Денни Ли Уайт. Он ушёл из жизни 5 февраля 2012 года в 47 лет.

Ричард Хоббс, Кой Хаббард и Джон Банишевски-младший отсидели меньше двух лет в исправительном учреждении Индианы. Их выпустили на свободу 27 февраля 1968 года.

Ричард Хоббс долго не протянул. Он умер от рака лёгких 2 января 1972 года — ему был всего 21 год, прошло меньше четырёх лет с тех пор, как он вышел на волю.

Кой Хаббард после освобождения в 1968 году остался в Индиане. Имя менять не стал. Всю взрослую жизнь он то и дело попадал за решётку за разные преступления. Однажды его обвинили в убийстве двух парней в 1977 году, но в итоге оправдали. А 23 июня того же года его сердце остановилось — он умер в 56 лет.

Джон Банишевски-младший жил тихо, спрятавшись под именем Джон Блейк. Он стал помощником священника, часто проводил беседы с детьми, чьи родители развелись. Спустя годы после выхода из исправительного учреждения в Индиане он решился заговорить о прошлом. В одном из заявлений Джон признал, что они с другими виновными заслуживали куда более строгого наказания. Но тут же добавил, что даже молодые преступники могут исправиться. Он умер в 2005 году от проблем с диабетом — ему было 52.

Обвинения против других подростков, которые тоже изводили Сильвию — морально, физически, всеми возможными способами, — в итоге сняли. Речь о Анне Рут Сиско, Джуди Дарлин Дьюк, Майкле Джоне Монро, Дарлин Макгуайр и Рэнди Гордоне Леппере. Анна умерла 23 октября 1996 года в 44 года — к тому времени она уже была бабушкой. Рэнди Леппер, тот самый, что ухмылялся на суде, вспоминая, как бил Сильвию раз сорок, ушёл из жизни 14 ноября 2010 года в 56 лет. Майкл Монро дожил до 68 и умер 16 февраля 2023 года.

Дженни Лайкенс, сестра Сильвии, позже вышла замуж за парня из Индианаполиса, Леонарда Риса Уэйда. У них родилось двое детей. Но то, что ей пришлось видеть, как мучают сестру, оставило след навсегда. До конца жизни она сидела на таблетках от тревоги. Дженни умерла от сердечного приступа 23 июня 2004 года — ей было 54.