Трагедия на трассе 476: убийство студентки Эйми Уиллард

Эйми родилась 8 июня 1974 года в семье Гейл и Пола Уиллард и была младшей из трех детей. Её родители развелись вскоре после её рождения. Мама, Гейл, работала медсестрой в больнице Риддл Мемориал, а отец, Пол, служил полицейским в Честере. Эйми с детства выделялась: не только своей добротой, но и тягой к спорту. В частной католической школе для девочек Нотр-Дам де Намюр в Вилланове, штат Пенсильвания, она блистала на поле — звезда лакросса и футбола. Друзья вспоминают её как человека с открытым сердцем: она умела выслушать, поддержать, дать совет. Всегда была рядом, если кому-то нужна помощь.

Эйми Уиллард

К моменту трагедии Эйми училась в Университете Джорджа Мейсона в Фэрфаксе, штат Вирджиния — это примерно 2,5 часа езды от дома. Там она не просто играла в лакросс, а ставила рекорды: забивала больше всех в истории университета. Эйми изучала физкультуру и мечтала стать тренером в старшей школе. Лето она проводила дома, в Брукхейвене, и в тот вечер с радостью поехала на встречу с друзьями, которые после школы разлетелись кто куда. До бара «Смоки Джо» от её дома было всего 20 минут езды. Она ушла из дома с улыбкой, а вернулась лишь в сводках новостей.

Ранним утром в четверг, 20 июня, бригада скорой помощи заметила одинокую машину на съезде с межштатной трассы, ведущей к шоссе №1 в Марпл-Тауншип. Это было примерно через полчаса после того, как Эйми покинула бар. Голубой «Хонда Цивик» стоял на южном съезде с трассы 476 в округе Делавэр, на участке Спрингфилд-Лима. Часы показывали около 2:00. Картина, которую увидели медики, сразу вызвала тревогу.

Двигатель работал. Дверь со стороны водителя была распахнута. Радио тихо играло, свет в салоне и фары были включены. На заднем бампере виднелась царапина — словно кто-то задел машину. Но это было не самое страшное. Перед автомобилем на асфальте темнели капли крови. Они тянулись прочь от машины, будто кто-то уводил или утаскивал раненого. А в центре кровавого пятна лежал монтировка. Холодный металл в лужице крови — зрелище, от которого у любого побежали бы мурашки. Стало ясно: с Эйми случилось что-то ужасное после того, как она вышла из бара.

Что произошло на том съезде? Почему её машина осталась брошенной, а сама она исчезла?

Тот самый день, четверг, 20 июня 1996 года, начался для Гейл Уиллард, мамы  как приятный летний отдых на побережье Джерси. Солнце, тёплый ветер, беззаботное настроение. Но один звонок перевернул всё с ног на голову. Ей сообщили то, что боится услышать каждый родитель: машина её дочери найдена брошенной при странных обстоятельствах. Позже Гейл признавалась, что в тот момент её сердце сжалось от дурного предчувствия. Она сразу поняла: Эйми больше нет.

Утром того же дня полиция обнаружила кое-что странное совсем рядом с голубым «Хонда Цивик» Эйми. Там лежали пара кроссовок и женское бельё. Позже выяснилось: кроссовки принадлежали ей, а размер белья точно подходил Эйми. Неподалёку виднелись следы шин — будто немые подсказки, что здесь что-то случилось. Кто-то явно спешил замести следы.

К пяти часам вечера того же дня случилось то, что разбило сердца всех, кто знал Эйми. Дети, игравшие неподалёку, нашли её тело. Оно лежало лицом вниз на заброшенном участке, заваленном мусором, на пересечении 16-й улицы и Индиана-авеню в Филадельфии — меньше 32 километров от того места, где Эйми видели в последний раз. На голове у неё были два пластиковых пакета. Обнажённое тело, брошенное среди хлама, выглядело как страшный финал чьей-то злобы.

Вскрытие показало, что Эйми погибла от нескольких сильных ударов по голове. На левом плече и верхней части груди остались синяки. Под левой грудью виднелся прямоугольный след, а на правой стороне живота и груди — странный узор, похожий на лепесток цветка, оставленный чем-то горячим. Шея была сломана в нескольких местах, на ногах темнели пятна, а предплечья покрывали следы борьбы — она пыталась защититься. Также экспертиза показала, что её изнасиловали перед убийством. Крови под телом не было. Это значило одно: её убили где-то в другом месте, а сюда просто привезли.

Никто не мог поверить, что такое могло случиться с Эйми. Кто способен на такое? Но уже через два дня у полиции появился подозреваемый, и его имя заставило всех насторожиться.

После того как тело Эйми нашли, полиция Северной Филадельфии попросила всех, кто что-то знает, выйти с ними на связь. Первым откликнулся человек, которого местные копы знали не понаслышке — 23-летний Эндрю Майкл Кобак, сын богатого биржевого брокера из Брин-Мора, штат Пенсильвания. Этот парень уже успел засветиться в неприятных историях. Однажды его поймали за то, что он притворялся полицейским. Включил синюю мигалку на своей машине, чтобы остановить женщину на дороге. Показал ей значок, заставил выйти из машины. Но она заподозрила неладное и заявила в полицию. Тогда Кобака арестовали, но обвинений так и не предъявили. А теперь, глядя на то, как нашли машину Эйми — двигатель работает, дверь открыта, — полиция вспомнила о нём. Уж слишком всё это походило на его почерк. Возможно эйми остановилась и вышла из машины, потому что думала, её остановил полицейский?

Полиция сразу заподозрила его, когда он проявил слишком нездоровый интерес к делу Эйми. Кобак появился на месте, где нашли её машину, почти сразу после того, как её обнаружили. Он работал в компании по эвакуации автомобилей, всего в трёх кварталах от того заброшенного участка, где позже нашли тело Эйми. Копы не стали тянуть — обыскали его дом, взяли кровь на анализ, чтобы сравнить ДНК с тем, что нашли на месте преступления. Но тут их ждал сюрприз: ДНК не совпала. Эндрю Майкл Кобак оказался не тем, кого они искали.

Прошло двенадцать лет с момента убийства Эйми. В 2008 году 35-летнего Кобака арестовали в Нью-Порт-Ричи, штат Флорида. Оказалось, он заключил с 19-летней девушкой, которую нашёл в интернете, договор о «сексуальном рабстве». У неё были свои беды — биполярное расстройство и шизофрения, а он этим воспользовался. Полиция нашла документ на 10 страниц под названием «Контракт рабства мастера Дрю». Там он расписал, чего ждёт от неё. Сначала ему грозило до 90 лет тюрьмы. Но Кобак каким-то чудом выкрутился: признал вину по трём пунктам и отделался всего тремя годами условно.

Кобак больше не был подозреваемым в деле Эйми, и её история надолго зависла в воздухе. Пока в 1997 году одна кража со взломом в Ардморе, штат Пенсильвания, не дала следствию новый толчок.

В июне 1997 года, спустя год после того, как жизнь Эйми оборвалась, женщина из Ардмора набрала 911. Её голос дрожал: кто-то пытался влезть к ней в квартиру через окно ванной на третьем этаже. Незнакомец кричал, что заблудился. Она рассказала, как всё началось: в 6:45 утра кто-то настойчиво звонил в её дверь. Открыв, она увидела мужчину, которого никогда раньше не встречала. Ей стало не по себе.

Полиция задержала его неподалёку. Он назвался Питером Томасом Лавом. В кармане у него нашли ключи от чёрного «Хонда Цивик» 1993 года, припаркованного рядом. Пробили номера — и выяснилось, что машина зарегистрирована на Артура Джерома Бомара. Это и был его настоящий имя. Питер Томас Лав оказался просто выдумкой.

Артур Джером Бомар

Бомар уже был знаком копам. Незадолго до этой истории 19-летняя Пэтти Джордан обратилась в полицию. Она рассказала, как после ночного клуба за ней увязался мужчина на чёрной «Хонде». Он ехал следом, подпирал её машину, стукался в задний бампер и махал рукой, чтобы она остановилась. Пэтти не поддалась и, к счастью, уехала целой и невредимой.

Пэтти запомнила номер машины — AKB 1149 — и передала его следователям. Проверка показала: машина принадлежит Бомару. То, что случилось с Пэтти, слишком напоминало события той ночи, когда пропала Эйми. Её машину тоже нашли брошенной, с царапинами на бампере. Следователи решили прижать Бомара и поговорить о деле Эйми.

Но потом выяснилось, что в базах данных была ошибка, номер AKB 1149 числился еще за одной машиной — «Форд Эскорт» 1993 года. А «Хонда», на которой ездил Бомар, оказалась зарегистрирована на Марию Кабуэнос — 25-летнюю девушку из Хуанита-Парка. Её объявили пропавшей без вести 15 марта 1997 года, через восемь месяцев после смерти Эйми. И до сих пор её так и не нашли. Бомар пытался выкрутиться, уверяя, что купил машину у какого-то незнакомца в Филадельфии. Но это звучало неубедительно.

Прошёл почти год с исчезновения Марии. Наступил Новый год, 1 января 1998 года. Мужчина выгуливал собаку в глухом лесу, в 48 километрах от трассы, где Марию видели в последний раз. И вдруг наткнулся на человеческий череп среди деревьев. Позже в той самой «Хонда», что водил Бомар, нашли пятна крови Марии. А в его трейлере лежали её часы. Как и в случае с Эйми, всё указывало на то, что Марию похитили с трассы 476.

Когда полиция начала копаться в прошлом Артура Джерома Бомара, перед ними открылась мрачная картина. Его история была полна тёмных пятен, и, глядя на неё, невольно думаешь: трагедии с Эйми и Марией можно было избежать. Ещё в 1978 году в Лас-Вегасе Бомар убил человека по имени Ларри Кэрриер. Причина? Спор из-за парковочного места. Суд признал его виновным в убийстве второй степени и дал пожизненное. Но спустя всего 11 лет, в 1990 году, он вышел по условно-досрочному. Свобода для такого человека — как спичка в руках ребёнка.

После освобождения Бомар не сидел на месте. С 1991 по 1996 годы его четыре раза арестовывали за нападения и похожие истории. Но каждый раз он каким-то образом оказывался на свободе. В 1990 году власти Невады и Пенсильвании разрешили ему переехать поближе к семье. В 1993 году он уже был под надзором пенсильванской системы условно-досрочного освобождения. И тут же попался: вытащил женщину из машины и избил её у зала Американского легиона в Уиллоу-Гроув. А ещё его признали виновным в драке у бара в Хоршем-Тауншип. Казалось бы, после таких выходок его должны были отправить обратно за решётку. Но нет. Бомар гулял по улицам Пенсильвании как ни в чём не бывало. Пока 26 февраля 1997 года за то, что он не явился к своему надзирателю, наконец-то не выдали ордер на его арест.

Детектив из полиции Хоршема Берни Шаффер только руками разводил: «Система не идеальна, знаете ли. Иногда что-то ускользает». Он был прав. Если бы условку Бомару отозвали раньше, он бы сидел в тюрьме.

И вот странное совпадение. 20 июня 1996 года, через шесть с лишним часов после того, как нашли тело Эйми, полиция остановила Бомара всего в восьми кварталах от того места. Он ехал на зелёном «Форд Эскорт» 1993 года. Время — 23:25.

Прошёл год. 5 июня 1997 года Бомара наконец-то поймали в Ардморе по тому самому ордеру за нарушение условки. Пока он сидел под стражей, его начали расспрашивать про убийство Эйми. Он рассказал, что до марта 1997 года ездил на «Форд Эскорт» 1993 года. А ещё признался: бывал в том самом баре, где Эйми провела свою последнюю ночь с друзьями. И да, он часто катался по трассе 476. Слишком много совпадений, чтобы это было просто так, не находите?

В июле всё завертелось ещё быстрее. 10 июля 1997 года два патрульных из полиции штата Пенсильвания встретились с тогдашней девушкой Бомара, Мэри Румер. Она сидела напротив них, нервно теребя пальцы, и наконец решилась рассказать. Бомар признался ей, что это он убил Эйми Уиллард. Всё началось в ту роковую ночь с 19 на 20 июня 1996 года. Он заметил Эйми, когда та выходила из бара. Было уже поздно, темнота окутала улицы. Она села в свою машину и поехала домой. А он поехал за ней.

Эйми мчалась по трассе 476, ничего не подозревая. Вдруг машина Бомара сравнялась с её «Хондой» и показал ей поддельный полицейский значок через окно — мол, притормози. Она послушалась, остановилась на обочине. Спросила, в чём дело. Он соврал, что она виляла по дороге. Эйми разозлилась, начала спорить. И тут он потерял контроль. Мэри рассказала, что Бомар принялся бить её — кулаками, раз за разом, пока она не затихла. Потом перетащил её в свою машину, отвёз в заброшенное здание. Снял с неё одежду, засунул всё в мусорный пакет и выбросил где-то по пути. А затем признался Мэри: он ударил Эйми чем-то тяжёлым по голове и убил её. Ещё и изнасиловал её, пока она лежала без сознания.

Мэри не молчала. Она поведала следователям, как Бомар показывал ей места: вот тут, на трассе 476, он бросил машину Эйми, а вон там, на пустыре, оставил её тело.

На следующий день, 11 июля 1997 года, полиция нашла его «Форд Эскорт» 1993 года в ремонтной мастерской. Обыскали машину от и до. Забрали на экспертизу переднюю шину, масляный поддон снизу и правую дверную панель. На ней виднелись бурые пятна. Позже анализы подтвердили: это кровь Эйми. Шину проверили — её износ и рисунок совпали со следами, что нашли там, где Эйми похитили. А поддон? Его прямоугольные линии и углы идеально легли на узор, который остался на правой стороне тела Эйми. Видимо, он наехал на её тело.

Через два дня, 13 июля, полиция получила ордер и взяла у Бомара образец ДНК. Сравнили с тем, что нашли на теле Эйми. Совпадение 100%.

В том же месяце к делу подключился бывший шурин Бомара, Дэвид О’Дональд. Он сам сидел за свои грехи, но решил помочь следствию. Его перевели в исправительное учреждение округа Монтгомери, где держали Бомара. Две недели они делили один блок. 17 июля 1997 года Бомар зашёл в камеру к Дэвиду и разговорился. «Если бы я избавился от тела, никаких проблем бы не было, — бросил он небрежно. — Нет тела — нет обвинения». Потом рассказал больше: как схватил Эйми, как она умоляла: «Пожалуйста, не надо». Просила не убивать её. Он рассказывал бывшему шурину такие детали, о которых полиция никому не говорила, даже Дэвиду. Но Бомар знал.

К 10 декабря 1997 года всё сложилось. Бомара обвинили в похищении, изнасиловании и убийстве Эйми Уиллард, а ещё в надругательстве над её телом. Он заявил, что невиновен. Пока сидел в тюрьме, говорят, пытался покончить с собой. Ему дали психиатра, тот осмотрел и сказал: может предстать перед судом.

Суд начался в сентябре 1998 года. Присяжных привезли из округа Уэстморленд на западе Пенсильвании, хотя дело слушалось в суде округа Делавэр. Бомар пытался выкрутиться, придумывая алиби на вечер 19 июня 1996 года. Говорил, что был на дне рождения своего пасынка Уэйна вместе с бывшей женой, падчерицей и ещё несколькими людьми. Но все они — и Уэйн, и экс-супруга, и ещё один свидетель — сказали: враньё. Да, 19 июня у Уэйна действительно был день рождения. Но никакой вечеринки не было.

Обвинение нарисовало свою версию той ночи, когда Эйми Уиллард пропала. Она уехала из бара «Смоки Джо», а Бомар двинулся за ней. На трассе 476 он врезался в её машину. Эйми остановилась, вышла посмотреть, что случилось. И тут он набросился. Ударил её монтировкой — так сильно, что её кровь осталась на ограждении вдоль дороги. Потом затащил её в свой «Форд Эскорт», уложил на переднее сиденье. А после четырёх часов дня бросил её тело на пустыре, на пересечении 16-й улицы и Индиана-авеню.

В зале суда Бомар вёл себя как с цепи сорвался. Кричал, показывал неприличные жесты. Его не раз приходилось усмирять силой.

Защита не вызвала ни одного свидетеля. Молча выслушали всё.

1 октября 1998 года присяжные вынесли вердикт. Артура Бомара признали виновным в убийстве первой степени, изнасиловании, нападении при отягчающих обстоятельствах, похищении и надругательстве над телом. Но вот обвинение в использовании орудия преступления с него сняли. Когда зачитали приговор, он обернулся к семье Уиллард и показал два средних пальца. Позже его приговорили к смертной казни.

Дело Эйми не прошло бесследно. 28 октября 2000 года президент Билл Клинтон подписал «Закон Эйми». Этот закон должен был заставить штаты дважды думать, прежде чем выпускать убийц, насильников и тех, кто обижает детей, раньше срока.

Артур Бомар до сих пор сидит в камере смертников в исправительном учреждении Грин в Уэйнсбурге, штат Пенсильвания. Все его апелляции отклонили. Если бы его не отпустили по условке или вернули за решётку за нарушения, Эйми Уиллард и Мария Кабуэнос были бы живы. Он ездил на машине Марии после её исчезновения, в багажнике нашли её кровь. Но за её убийство его так и не осудили.

Бомара проверяли и по другим делам. Например, убийства двух продавцов видеомагазина в Уорминстер-Тауншип в 1993 году. Следы тянутся к нему, но доказательств пока нет.

Семья Эйми до сих пор не может смириться с утратой. Но они не зацикливаются на том, как она ушла. Они вспоминают, как она прожила свои 22 года. Эйми была дочкой, сестрой, подругой, спортсменкой, студенткой. Она брала от жизни всё: любила, помогала, добивалась своего. Всегда была на высоте.

Её жизнь оборвал хищник, которого не должны были выпускать. Её будущее украли. Но она осталась в памяти тех, кого согрела своей добротой. Её имя носят стипендии, её помнят за тепло, за борьбу за безопасность других. Эйми — это не конец. Это свет, который она оставила за собой.